Космология. Философия. Богословие.

Богословие. Глава 3.

Ч еловек не может любить всех. Чтобы полюбить всех - нужно всех знать, везде быть, мочь всё и т.д. Любовь человека ограничена его ограниченностью как существа конечного, и ограниченность любви есть ограниченность свободы. Но человек всё же обладает, пусть и ограниченной, свободой - он может любить: не всех, но кого хочет. Это условие доброй воли показывает зависимость свободы человека от его воли. В русском языке, например, понятия воли и свободы очень близки, если, иногда, не синонимичны. Таким образом, относительность свободы человека ограничена его же волей, то есть желанием любить всех, и степень свободы есть степень воления любить, дарить любовь. Но опять же, человек не может любить от себя, так как то, что, собственно есть основа его личности - любовь, ему же не принадлежит. Человек может раскрыть в себе эту возможность бесконечной любви и абсолютной свободы, данную ему Богом, и тогда Бог будет любить через него (человека). Человек (как и любое существо) опять же является проводником Божественной Любви и Божественной Свободы. Он может дарить этот Дар как хочет, и в этом его человеческая свобода.

Стремление к свободе, но незнание её в Истине, побуждает людей искать свободу в другом.
Они стремятся к власти. "Власть даст мне свободу, я буду делать, что захочу; не они мне будут указывать, а я им буду указывать". Стремление к власти есть стремление к свободе через всемогущество. Но это ощущение ложно, так как власть никогда не может быть абсолютной. Парадоксально, но чем ближе власть к абсолютной, тем зависимее властитель, тем несвободнее он. Абсолютная власть предполагает присутствие властителя везде и непосредственное руководство всем. Очевидно, что человек-властитель не вездесущ и не всемогущ. Кроме того, чтобы принимать правильные решения властитель должен быть всеведущ. Но и это невозможно для человека. Это несоответствие между необходимостью вездесущности, всемогущества и всеведения, как условий абсолютной власти и тем, что есть в действительности, ведёт к тому, что человек-властитель становится рабом своего положения. Мы знаем сколько бездарных властителей было за историю человечества и не один из них не был свободен даже по сравнению со свободой простого человека.

Склонность к свободе как к вездесущию выражается в страсти к путешествиям. "Я хочу везде побывать, во всех странах. Сам всё увидеть и всё узнать. Эта иллюзия вездесущия как условие всеведения не даёт удовлетворения. Мир меняется, и где ты был вчера - уже другая страна и ты не знаешь её.

"Не выходя со двора, можно познать мир. Не выглядывая из окна, можно видеть естественное Дао. Чем дальше идёшь, тем меньше познаёшь". Дао Дэ Цзин, *47.

Стремясь к всеведению, человек стремится к образованию, к науке. "Хочу всё знать!" Это желание есть проявление стремления к всемогуществу, так как обладание знанием даёт ощущение власти. "Знание - сила". Желая знать всё, человек в итоге получает уверенность, что не знает ничего. Высшая человеческая мудрость: "Я знаю, что ничего не знаю", и в этом её правда. Стремление к всезнанию ведёт к агностицизму, скептицизму, нигилизму и т. п. Итак, жаждущий всезнания человек, разочаровавшись и устав, говорит себе: "нельзя познать всё; знание - иллюзия, сомнение - вот источник знания, а сомнение говорит мне, что я не знаю. Но я знаю, что я не знаю и я не знаю, что я знаю" и т. д. Рассудок в бессилии пасует или запутывается в своих же бесплодных построениях. Но он же иногда понимает, что для человека всеведение недостижимо.

Но если всемогущества, всесущности и всеведения нельзя достичь, чтобы быть свободным, тогда может быть можно свободу купить? Деньги - вот символ свободы?
Действительно, с помощью денег можно достичь власти, можно путешествовать, можно обучаться. Но если эти символы свободы иллюзорны в отдельности - дадут ли они реальную свободу вместе? Нет. И более того, человек попадает в зависимость ещё долее страшную - не только от власти, не только от странствий, не только от знайства, но и от денег. Зависимость от денег сильнее не потому только, что они символизируют всемогущество, но ещё и создают иллюзию блага сами по себе. Деньги перестают быть средством для других целей, но сами становятся целью. Жажда обладания, вожделения к деньгам определяется отношением к ним как к символу блага. Блага, потому что через них и с их помощью можно достичь иллюзорного благополучия, достатка, полноты. Но эта полнота ущербна. Она не заключает в себе всё. Она не даёт человеку ощущения покоя и уверенности. Более того, она рождает страх. Будучи временной и осознавая своё существование как случайность, полнота эта боится потерять всё, не имея реально ничего. И страх потери толкает человека к сохранению того, что у него есть, и что ему кажется своим. Но то, что моё (действительно своё), не может быть у меня отнято. Моё - моё всегда. То, что я считаю моим, но может быть отнято, потеряно, утрачено - это не моё, но взято мною или как дар, или насильно. То, что получено даром, даром можно и отдать, а то, что получено насильно - если и отнято, то отнято справедливо. Социализм казалось бы тоже взывает к социальной справедливости, но между ним и христианством - пропасть. Если Христос говорит: "Хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твоё и раздай нищим", то коммунисты говорят: "Грабь - награбленное!" Христос взывает к доброй воле владельца имущества, к жертве как проявлению любви, а коммунисты - к злой воле угнетённых, к насилию, ко греху.

"Сатана был первый революционер, и чрез это спал с неба. Между учением последователей его и учением Господа Иисуса Христа нет ничего общего, здесь огромная пропасть. Господь через делание данных Им заповедей призывает человечество на небо, где обитает правда. Дух тьмы обещает устройство рая на земле.
Так все революционные общества, тайные и явные, под какими бы названиями они не появлялись и какой бы благовидной видимостью не прикрывались, имеют одну общую цель - борьбу и общее разрушение христианства, подготовляя почву антихристианству в лице грядущего в мир Антихриста". "Антихрист и Россия. Из пророчеств преподобного Серафима Саровского". Цитируется по запискам Н. А. Мотовилова, обнаруженным в архиве о. П. Флоренского. Опубликовано: Литературная учеба, кн. 1 за 1991 г. с. 133-134

Монада как сущность существа, идея его личности, есть и образ Божий с дарованной Богом свободой и возможностью любви и творчества. Монада обладает потенциальной способностью любить всех. В существе любовь монады ограничена кругом общения существа, общим его кругозором. В мире всё подчинено причинно-следственным связям, то есть неразрывно связаны.

Для Бога в мире всё необходимо и детерминантно. Для самого мира со свободными существами мир индетерминантен, так как иначе не могло быть свободы выбора. Но и для существ свобода выбора относится к свободе любить, собственная их свобода определяется свободной монадой. Свобода существа имеет своим основанием внемировую сущность. Таким образом, в детерминантном мире существуют (имеют бытие) индетерминантные существа. Способность свободно любить предполагает, что существо может любить в зависимости от своего желания (симпатия). В этом его свобода воли. От направленности любви зависит - какова эта воля. Если любовь вся направлена вовне, то воля познаётся как безусловно добрая, если же любовь вся направлена к себе, то воля безусловно злая. Здесь причина происхождения зла.

Свобода любви не может быть ограничена. В воле существа направить любовь, и в его же воле возможность выбора - стать добрым или злым. Но нет существа абсолютно злого, потому что даже если существо любит только себя и творит только во имя своё, сущность его как сотворённая Богом, остаётся образом Божиим, то есть обладает способностью любить, творить и быть свободной. Любовь себя (эгоизм) есть самозамкнутость, всецело любящий себя как бы покрыт оболочкой отчуждения, есть "я" и нет больше ничего. Всё, что не "я", должно стать "я", иначе его не должно быть. В противоположность Богу такое существо губит жизнь вокруг себя, разрушает, вносит рознь и вражду.

Итак, такое существо обладает злой волей, противится Воле Божией (противник, сатана). Если воля существа не соответствует воле Божией, то существо это становится несвободно, творчество его ущербно, результаты творчества безобразны и уродливы, деятельность определяется ненавистью, а отношения злобой. Таким образом, любое зло есть несоответствие Воле Божией и своей же сущности, которая есть любовь. И как следствие, ложь и безобразие как сопутствующие злу неотъемлемые его составляющие части. Так как зло возникает в отношениях (добро и зло есть категории отношений и находятся в ведении души) как результат изменения направленности любви существа извне вовнутрь, к себе, к своему "я", то и зло не может быть абсолютным, вечным и бесконечным. Для Бога все равны, любит Он всех одинаково и степени больше-меньше для него нет, поэтому зло для Бога есть относительный недостаток, несовершенство, грех. Личное переживание греха, ощущение греха - страдание. Бог не породил зло (иначе Он не был бы Богом) и не допускает зла в мире (иначе Он был бы соучастником зла), но пока мир несовершенен - он греховен. Становление мира есть избавление от грехов мира, уход от зла путём добра, истины и красоты. Творя с любовью и свободно, существа способствуют становлению мира, а это и есть Богосотворчество.

Бог открывается миру (Теофания) и рождается для мира (Теогония), и у каждого существа Божественная сущность, мир есть творение и всё, что в мире - тварное. Поэтому совокупность тварного как целого, но не Обоженного называется Софией тварной. Как идея мира в целом, или как идея же Софии тварной является София Божественная, объемлющая собой мир идей в их совокупности. София таким образом является связующим звеном и согласующим элементом между существами и Богом. В то же время идея Софии как мира в целом есть выражение Божественной Ипостаси, но не Бога-Сына, Логоса, и не Бога-Отца, Творца, а Третьей Ипостаси Бога. Третья Ипостась, воплощаясь как Красота, ощутительно воспринимается в мире чувственных отношений. Красота таким образом есть выражение общего в частном, или Единого во многом. Выражение и воплощение Единого во многом как Красота в отношениях есть Добро, а Красота в Себе или Сама по Себе есть Истина. Мир прекрасен Софийной красотой, а Она - Красота Божья. Через Софию мир познаёт Бога в красоте.

София - выражение Женственности в мире как проявленной Красоты. Третья Ипостась Бога - Вечная Женственность является существам не только как красота мира и красота в мире, но и как полярность мира. Полярность не в смысле добра и зла, которые собственно не полярны, так как зло имеет тварную природу, а в смысле полярности изначальной, Божественной. Выражается эта полярность в противозначности мужского и женского, в полярности электричества и магнетизма, во всемирном тяготении и т. п. Подробнее см. главу третью - "Женственность" книги шестой "Розы мира" Д. Л. Андреева.

Было бы нелепо и кощунственно думать, что различие полов есть результат падения мира, а не его изначальная сущность. "И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их". Быт 1,27 Вечная Женственность через Самоограничение даёт в Себе место миру, создавая его как протяжённость во времени и пространстве и является таким образом Матерью всего сущего в мире. Она же выражаясь в мире как София или Звента-Свентана, становится (в смысле становления) Телом мира как чувственно воспринимаемой Красотой. В союзе с Духом Святым Вечная Женственность творит мир, воплощаясь в нём посредством Логоса - Бога-Сына.

Вообще, Единый Бог воплощаясь и выражаясь в мире, являясь как Троица, действуя как Троица, остаётся Единым и различение действия Его Ипостасей упрощает понимание, однако это различение относительно. В то же время действуя по-разному относительно мира Бог является Троичным и смешение действий разных Ипостасей может привести к ложным выводам. Мы говорим: "Бог один" - и это истина. Мы говорим: "Бог - Троица" - и это тоже истина. Для рассудка это антиномия, неразрешимая логически, но не для разума. Разум - свойство живого, и Живой Бог вмещается (постигается, познаётся) разумом. Поэтому Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова это Живой Бог, а Бог "учёных и философов" или Бог "книжников и фарисеев" это Бог как вещь, неподвластная рассудку.

Сотворив мир, Бог не удалился от мира, но пестует его как ребенка. Бог не Часовщик и не Инженер, спроектировавший и собравший механизм, а любящий и заботливый Родитель, не на мгновение не оставляющий Своё творение. Более того, Силою Своею продолжающий творить эти мгновения для всех существ мира и поддерживать в них жизнь.